Поговорим / Стихи

В пятнадцать лет, продутый на ветру
Газетных и товарищеских мнений,
Я думал: «Окажись, что я не гений, —
Я в тот же миг от ужаса умру!..»

Садясь за стол, я чувствовал в себе
Святую безоглядную отвагу,
И я марал чернилами бумагу,
Как будто побеждал ее в борьбе!

Когда судьба пробила тридцать семь.
И брезжило бесславных тридцать восемь,
Мне чудилось — трагическая осень
Мне на чело накладывает тень.

Но точно вызов в суд или собес,
К стеклу прижался желтый лист осенний,
И я прочел па бланке: «Ты не гений!» —
Коротенькую весточку с небес.

Я выглянул в окошко — ну нельзя ж,
Чтобы в этот час, чтоб в этот миг ухода
Нисколько не испортилась погода,
Ничуть не перестроился пейзаж!

Все было прежним. Лужа на крыльце.
Привычный контур мусорного бака.
И у забора писала собака
С застенчивой улыбкой на лице.

Все так же тупо пялился в окно
Знакомый голубь, важный и жеманный..
И жизнь не перестала быть желанной
От страшного прозренья моего'...

Прими как факт, что жизнь не получилась–
весна кипит и гонит самогон
по венам можжевеловым на милость
нефритовых египетских ворон;

они клюют мясистое столетье,
в котором копошился я как червь,
меня раздавят, топос не заметит,
как я умру, совсем окоченев.

Меня любили вряд ли, но терпели
и целовали в губы потому,
что рифму подбирал я еле-еле –
пора мне оставаться одному

на всей земле, точнее – ойкумене.
В гончарной сохнет глиняная муть,
вода скользит по суриковой вене:
моим стихом меня перечеркнуть.

Oнa cидeлa у oкнa,
A oн вoшeл в ee вaгoн.
— Жeнaт, — пoдyмaлa oнa,
— Лeт тpидцaть пять, — пoдумaл oн.
A зa oкнoм цвeлa вecнa,
Дeнь был пpeкpaceн, cлoвнo coн.
— Kpacив, — пoдумaлa oнa.
— Kaк xopoшa! — пoдумaл oн.
Ho пpoзa жизни тaкoвa,
Oн вcтaл и вышeл нa пeppoн…
— Kaк жaль! — пoдумaлa oнa.
— Kaк жaль! — уcпeл пoдумaть oн.
A дoмa, взяв бoкaл винa,
Bключив любимый «Baльc-Бocтoн»
— Oднa… — пoдумaлa oнa.
— Oпять oдин… — пoдумaл oн.

He мoлчитe… жизнь тaк кopoткa. Oднa ceкундa пopoй peшaeт вcё

«Bce измeнилocь чepeз гoд…
Oнa вoшлa к нeму в вaгoн.
«Пpoшу пpoщeнья, мoжнo к Baм?»
«Я буду paд" — oтвeтил oн.
A зa oкнoм oпять вecнa,
Kaзaлocь вce пpeкpacным cнoм
«Bы знaeтe, я Bac ждaлa».
«Я Bac иcкaл" — oтвeтил oн.
Дpoжaлo плaмя oт cвeчи.
Игpaл тиxoнькo «Baльc-Бocтoн»
«Cудьбa?" — cпpocилa вдpуг oнa.
«Любoвь" — oбняв eё, oтвeтил oн.»

Послушай, ведь это просто,
так просто послать всё на..,
Но что-то всё время держит,
и в горле стоит, как кость,
И можно же стать счастливым,
но ты, как безумный сталкер,
Идёшь по колено в жиже,
надеешься на авось.

И праведно, год за годом,
как старый, упрямый ослик,
Ты тянешь ярмо чужое,
себе самому назло.
И, вроде, проходит время,
но не наступает «после»,
И вечно одно и то же
на календаре число.

И ты, как герой из фильма,
что хочет всё время праздник,
Но праздника вечно нету,
он хмурых не любит, бро,
И твой пейзаж в окошке
не утренним бризом дразнит -
Там лишь заводские трубы,
буровят твоё нутро.

Ты молишь усердно Бога
убогой своей молитвой,
Но твой телефон без симки,
а Бог не в сети давно.
И как тебе догадаться,
что ты, чьи глаза залиты,
В дешевые фотообои
смотришь, а не в окно.

И помня, что время лечит,
не зная, что время губит,
Ты ищешь пути короче,
да только идёшь в обход,
Чтоб утром идти навстречу
туда, где тебя не любят,
И возвращаться ночью
к тому, кто тебя не ждёт.

Ты думаешь, кто-то главный,
в кого ты так сильно веришь,
Из комнаты, что напротив,
глядит на тебя с креста...
Но плотно закрыты ставни,
и заперты прочно двери,
Поскольку ты так боишься
что комната та пуста.

Так вытащи, с..., крылья,
как дети зимою сани,
И на.. лети отсюда,
кукушкою по весне.
На суше ты грязный нищий,
но в облаках ты - Ангел!
Удачи тебе, мой Ангел.
Замолви там... обо мне.

Не прекращайте верить в чудеса,
Как в небеса и светлое начало.
Иначе жизнь бледна и слишком вяла.
И без чудес кому она нужна?
Не прекращайте верить в чудеса.

Не забывайте преданных друзей.
Когда они забудут между делом
Набрать, поздравить с праздником, быть первым,
И даже показаться веселей.
Не забывайте преданных друзей.

Не обещайте большего другим,
Чем в силах дать, нисколько не жалея.
Ни капли не краснея за идею,
Которая необходима им.
Не обещайте большего другим.

Не предавайте, главное, себя.
Предав себя, - обманешься в основе.
Не горе, если это поздно понял,
Но если ты не понял, вот беда.
Не предавайте, главное, себя.

Никто принцессе был неровня:
Ни знатный принц и ни герой.
Вздыхали грустно бабы - сводни:
"Ну что поделаешь с такой?"
Кричал король:"Ну что за гонор?
Как отыскать ей жениха?"
Глашатые трубили в горны
И на пирах рвались меха.
Тот глуп, тот страшен, то ещё -
Всегда найдет она изъян.
А ночью, скрывшись под плащем,
Покинет золотой капкан.
И тайною тропой спешит,
И пробирается сквозь чащи:
Там озеро в лесной глуши
С водой зелёной и кипящей.
Принцесса сбросит капюшон
И, наклонившись, скажет:" Здравствуй!"
Из вод появится вдруг он,
Самый любимый и ужасный:
Сверкая острой чешуей,
Пуская дым, расправив крылья.
Она прошепчет: "Только мой!
И без тебя мир опостылел!"
Он улыбнется ей в ответ
И до утра они летают.
Всем говорит принцесса: "Нет!"
А почему? Дракон лишь знает.
🍄🐈‍⬛

Через тысячу лет я услышу о ней первый раз,
Через тысячи миль, через тысячи грёз и гроз.
Я не знаю и знать не могу цвет её глаз,
Но я помню и чувствую запах её волос.

Я фонарь потушил и бреду наугад в темноте,
Никого не желая встретить уже на пути.
Никогда я не видел платья её декольте,
Но ладонь моя помнит упругость её груди.

В подземелье на камне один у великой реки.
Воды Стикса меня увлекут в мир, где вечно темно.
Я не ведал прикосновенья её руки,
Только тело моё ещё греет её тепло.

Не сложить её образ, потратив и тысячи слов,
Всё, что слышал о ней – наверняка враньё.
Никогда я не видел и видеть не мог её снов,
Но во тьме, засыпая, я вижу только её.

Облака, цепенея, камнями падают в пыль
И, ломаясь в падении, глиной текут под грозой.
Разделяют нас тысяча лет и тысячи миль
С той, которая ночью и днем вечно со мной.

Время, бесстрашный художник,
словно на белых страницах,
что-то все пишет и пишет
на человеческих лицах.

Грифелем водит по коже.
Перышком тоненьким — тоже.
Острой иглою гравера.
Точной рукою гримера...

Таинство света и тени.
Стрелы, круги и квадраты.
Ранние наши потери.
Поздние наши утраты.

Черточки нашего скотства.
Пятна родимые страха.
Бремя фамильного сходства
с богом и с горсточкой праха.

Скаредность наша и щедрость.
Суетность наша и тщетность.
Ханжество или гордыня.
Мужество и добродетель...

Вот человек разрисован
так, что ему уже больно.
Он уже просит:
— Довольно,
видишь, я весь разрисован!

Но его просьбы не слышит
правды взыскующий мастер.
Вот он отбросил фломастер,
тоненькой кисточкой пишет.

Взял уже перышко в руку —
пишет предсмертную муку.
Самый последний штришочек.
Малую черточку только...

Так нас от первого крика
и до последнего вздоха
пишет по-своему время
(эра, столетье, эпоха).

Пишет в условной манере
и как писали когда-то.
Как на квадратной фанере
пишется скорбная дата.

Отсветы. Отблески. Блики.
Пятна белил и гуаши.
Наши безгрешные лики.
Лица греховные наши...

Вот человек среди поля
пал, и глаза опустели.
Умер в домашней постели.
Выбыл из вечного боя.

Он уже в поле не воин.
Двинуть рукою не волен.
Больше не скажет:
— Довольно! —
Все. Ему больше не больно.

👏