Гостевой / СТИХИ ....свои и не очень..

Голубенький шарик парит во Вселенной,
Посланья от Солнца и Неба приемлет,
Землян наполняя любовью нетленной,
Но Гласу Вселенскому люд тот не внемлет.

Грехами полны рюкзаки за спиною,
Что носим по жизни, – наследство потомкам...
Снимаем «верхушки» мы в дни «золотые»,
А после – скитанье с убогой котомкой...

Не думаем в гневе, кому предназначен
Удар от меча, занесённого нами.
С потерей пустого – безудержно плачем,
А счастье встречаем пустыми глазами.

Давай сохраним этот шарик парящий,
Очистив и души, и бренное тело
Молитвою искренней, песней щемящей
И значимым словом, и стоящим делом!


Он холодный, он такой холодный -
На его ресницах снег не тает.
У природы нет плохой погоды,
Но его природа непростая.
То ли я ему совсем чужая,
То ли отключили батареи -
Я с ним постоянно простужаюсь
И потом недели две болею.
Людям очень нужно с кем-то греться…
Все уже себе понаходили.
Только у него другое сердце -
Маленькое сердце-холодильник.
Холодильник - славное местечко,
Чтоб хранить любовь, надежду, веру,
Но, когда его подносишь к печке,
Сильно уменьшается в размерах.
Я и он по-разному ранимы.
Близость не подходит для далёких -
И когда он всё-таки обнимет,
Я умру от воспаленья легких.

Отодвинув мечты и устав от идей,
Жду зимы как другие не ждут.
Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?
А они всё идут и идут...
Удивлённо смотрю из квартирных окон-
Я во сне или всё ж наяву?
Помнишь, ты говорил, что вся жизнь - это сон?
Я проснулась, и странно, живу...
А назавтра опять мне играть свою роль,
И смеяться опять в невпопад.
Помнишь, ты говорил, что любовь - это боль?!
Ты ошибся, любовь - это ад...

Пусть будет пройдена страница,
И крови пролито пол-литра,
Любовь - когда хотят жениться,
Все остальное - виды флирта.
Пусть лучше рвется там, где тонко,
Пусть будет больно и некстати,
Любовь - когда хотят ребенка,
Все остальное - мир симпатий.
Пусть много зависти и лести
На каждой жизненной страничке,
Любовь - когда хотят быть вместе,
Все остальное - лишь привычка.
Пусть плохо, пусть все не на месте,
Идти по жизни дальше нужно,
Любовь - когда два сердца вместе,
Все остальное - это дружба.

Болеет наш маленький мальчик,
И стали такой ерундой
Все горести и неудачи
В сравнении с этой бедой.
Триумфы и кризисы мира
Померкли, покуда горит
Несчастье масштабов квартиры
С коротким названием "грипп".
Бессмысленен стал и не нужен,
Как мячик, забытый в траве,
Обещанный праздничный ужин
С большим пирогом во главе.
(Он пудрой слегка припорошен,
Но вот - позабыт и поник,
Раз некому хлопать в ладоши
При виде огромных клубник...)
Ступая на эту аллею,
Мы думали - что за беда?
Мы знали, что дети болеют,
Мы знали об этом всегда.
Но это - так странно и страшно!
И непостижимей всего -
Беспомощность взрослости нашей
Над бедной постелькой его,
Над болью его бессловесной,
(За что? Он безгрешен пока),
Над силой своей бесполезной
В своих неволшебных руках,
Над тем, что стоим в изголовье,
И не повинуясь судьбе,
Мы, каждый, его нездоровье
С восторгом бы взяли себе...
Окно занавешено шторой.
Костюмчик наброшен на стул.
Ни шороха, ни разговора...
Наш мальчик, похоже, уснул.

Говорят, он ушел. Умер.
Так с котами не поступают.
Я по дому бродить буду-
Поищу - не здесь ли хозяин.

Почешу я щеки о мебель,
Навострю о косяк когти.
Человек мой, ну где ты, где ты?
Ты,должно быть, ушел в гости.

Ничего не менялось, вроде,
Те же стулья, горшки с цветами,
Но хозяин уже не ходит,
Не включает свет вечерами.

По другому пахнет в квартире,
И другие шаги за дверью.
И другими руками рыбу
На тарелку кладут зверю.

По другому текут сутки,
По другому скрипит мебель.
Мой хозяин ушел. Жутко.
Без хозяина я не умею.

Я ищу его неустанно -
По шкафам, по коврам, по полкам.
Нет нигде его, очень странно.
Был бы псом - так завыл бы волком...

Разбросал все бумаги в доме,
По ковру разнес наполнитель.
Никого мне не надо, кроме,
Лишь хозяина мне верните.

Пусть придет поскорей обратно,
Я ему покажу дружбу!
Я не буду скакать и мявкать -
Так с котом поступать не нужно.

Отверну от него усищи,
И прижму к голове уши.
...Возвращайся, хозяин, слышишь?
Для меня ты один. Лучший.

Как от брошенного камня

По воде идут круги,

Этот сон - воспоминанье,

Счастья легкие шаги.



Там бредут по пляжу двое

И сердцам, стучащим в такт,

Вторит шелестом прибоя

Пламенеющий закат.



Не спеша перебирает

Ветра влажные лады,

И волною размывая

Наши хрупкие следы,



И, лучом пронзая мрак,

Загорается маяк.



Что от жизни быстротечной,

Что от счастья и беды,

Только шум прибоя вечный

И размытые следы.



Где искать в каких пределах

Тот гудящий теплоход,

Тот закат в барашках белых

И маяк волшебный тот?



Наше море, наша память,

Помоги нам как-нибудь

Что-то там еще исправить

И кого-нибудь вернуть.



Никого нельзя вернуть...

Ничего нельзя вернуть

*
Снова месяц висит ятаганом,
На ветру догорает лист.
Утром рано из Зурбагана
Корабли отплывают в Лисс.
Кипарисами машет берег.
Шкипер, верящий всем богам,
Совершенно серьезно верит,
Что на свете есть Зурбаган.
И идут паруса на запад,
Через море и через стих,
Чтоб магнолий тяжелый запах
Грустной песенкой донести.
В час, когда догорает рябина,
Кружит по ветру желтый лист,
Мы поднимем бокал за Грина
И тихонько выпьем за Лисс.

В эту ночь океан ходил ходуном,
И в порту отстаивались корабли,
Дым в портовой таверне стоял столбом,
Чад, и копоть, и водка горло скребли,
И портовый сброд гулял-веселел,
Не знакомый с умеренностью и постом,
И сначала шкипер ко мне подсел,
А его помощник подсел потом.
Шкипер пил и хрипел мне: «Послушай, друг,
Ты на вид -- отличный моряк.
Мне сейчас нужна, как спасательный круг,
На штурвале пара надежных рук.
Соглашайся, коль не дурак.
Соглашайся, и мы на рассвете отчалим.
Эй, помощник, какого ж ты чёрта печален?
Что же ты не рад?
Этот парень -- клад.
Лучших волны качали
Едва ли.»
Но помощник не поднял от кружки глаз:
«Этот парень на вид -- отличный моряк,
Но вы взяли курс не на тот маяк.
Хере шкипер, он не для нас.
Хере, он родился и вырос тут.
Хере, нам его не отдадут.
На окраине города, за мостом,
Хере шкипер, я знаю, есть такой дом,
Где этого парня ждут.»
А шкипер шептал, как шелк на ветру:
«Ты все же подумай, брат!»
Он хотел продолжать, но в сонном порту
Склянки отбил фрегат.
И воздух вяз в табачном дыму,
И голос был спиртом сперт,
И тихо помощник сказал ему:
«Хере шкипер, пора на борт.»
Шкипер встал, шагнул -- бесшумно, как зверь,
И помощник тенью скользнул за ним,
В незакрытую ими скрипучую дверь
Молоком выливался табачный дым...
А хозяин таверны хватил стакан,
Подошел ко мне, прикурил,
С дымом выдохнул мне в лицо: «Мальчуган,
Ты хоть знаешь, кто это был?»
«Кто?» -- но он лишь осклабился мне в ответ:
«Пей, парнишка, в жизни все -- дребедень!»
А за морем ночь холодный рассвет
Припасла, словно вор в рукаве -- кистень,
А на пирсе, как пот, выступала роса,
От причала отваливал черный бриг
Распустив просмоленные паруса,
И луна просочилась сквозь тучи на миг,
И, хоть лунный блик был жалок и сер,
В липкой, вязкой, как грязь, предрассветной тьме
Медью вспыхнули на грязной корме
Слова «Дер Флигенде Холлендер».